Олигарх Ахметов благодаря оккупации может продавать себе же собственный уголь, добытый по цене багульника, по цене зарубежных аналогов. И ни проверить, ни проконтролировать это невозможно.
«Лично мне не нравится большинство из того, что делает нардеп Надежда Савченко. Ну, не нужны нам отношения с легко-заменяемыми путинскими марионетками. Не нужно создавать впечатление, что Донецкий Шариков и Луганский Кабан что-то действительно решают. И переговоры вести надо явно не с ними. Нет никаких «ДНР» или «ЛНР». Есть лишь “Федерация ФСБ и ГРУ”, — пишет Петр Олещук на своей странице в «Фейсбуке», передают govorim.
Хотя ничего инфернального я в ее действиях не вижу. Почему, например, министр Насалик может ездить в оккупированный Донецк говорить с “друзьями”, а нардеп Савченко – не может. Где логика? Почему премьер может говорить, что нет альтернативы торговли с оккупантом, а нардеп Савченко – не может нас “мирить”?
Лично мне оба тезиса одинаково не нравятся, но если хотите судить за вторую – то судите и за первую.
Закройте полностью линию разграничения. Інтернируйте всех тех, кто может нести угрозу для государства. Разорвите дипотношения с Россией. Примет закон об оккупированных территориях, где будут запрещены экономические отношения с ними. Введите уголовную ответственность за торговлю с врагом. Проведите чистки СБУ, МВД и ВСУ от сепаратистов. Национализируйте собственность российских корпораций и предпринимателей.
Создайте комиссию по десепаратизации. Вызовите туда и допрашивайте двое суток без остановки о цели визита в ОРДЛО всех официальных должностных лиц Украины. Не можете? Не выгодно? Не нужно? Ну то Савченко может ответить примерно то же самое. И кто-либо другой.
Вообще, у меня ощущение, что ведется война за “монополию” на отношения с оккупантом. Не за их отмену – а за монополизацию. Вот, к примеру, Ахметов благодаря оккупации может продавать себе же собственный уголь, добытый по цене багульника, по цене зарубежных аналогов. И ни проверить, ни проконтролировать это невозможно. Отношения с Россией – теперь монополия “приближенных”, и они ее лихо отстаивают.